NIKA CHAIKINA
bubble comics | баббл комикс

original

Ссылка на биографию персонажа:
[indent] Ника родилась и выросла в России. Она - сирота, которая до сих пор не знает, кто её родители. Так получилось, что Нике довелось обучаться акробатике в цирке, где старый клоун учил её ходить по канату и верить в себя.
[indent]В детстве Ника вступила в братство воров. Там она обучилась искусству воровства и подружилась с Джиной Стивенс. Условия жизни в братстве были тяжелые, и за каждое проваленное задание Ника получала удары кнутом по спине. Спустя какое-то время она сымитировала свою смерть, чтобы сбежать.
[indent]Спустя какое-то время Ника познакомилась с хакером Джонни и стала грабить вместе с ним музеи.
[indent]До попадания в МАК она подозревалась в двенадцати крупнейших ограблениях, среди которых кражи в Лувре, Ватикане, Британском музее и Третьяковской галерее. Последняя была обчищена за два года до начала поисков Грааля. [indent] Трижды Ника попадалась и всякий раз скрывалась с места преступления.
Впрочем, воровское прошлое было оставлено, когда Нику завербовали в МАК. Там она нашла новых друзей, людей, которые стали её семьёй. Вместе они неоднократно спасали мир, оперённых и обычных людей, чаще всего от тирании Августа ван дер Хольта.
[indent] Ника Чайкина
[indent] Красная Фурия
[indent] Союзники

Взаимодействие с персонажем:
[indent] Игорь и Ника пересеклись, когда древний бог Кутх решил вернуться в наш мир и начал своё вторжение с Сибири. Мы пока не дошли до Времени Ворона, но я не думаю, что это станет проблемой для игры. Можем познакомиться иначе, или поиграть после ВВ (обсудим предварительно что и как, но я бы очень хотел видеть Нику и поиграть. Найдём тебе и Хольта, и МАКовцев, только приходи!

Связь с вами:
[indent] Гостевая!

Пожелания к игроку:
[indent]Не пропадать, через неделю или месяц не сливаться. Если вдруг решишь уйти, предупреди пожалуйста. Могу предложить и личные эпизоды, и сюжетные. Посты от 3 тысяч символов, грамотные, с прописными буквами. Со скоростью не тороплю, но и месяцами ждать не хочу. Воду не лью.
[indent]Ищу человека неконфликтного и идейного (кидай любые идеи, вместе всё порешаем, только не молчи!), охотно (очень-очень) поддержу планы и стремления.
[indent]Лёгкий на общение и обсуждение, на форуме каждый день (читаю-играю-пишу). Не бойся, не стесняйся. Приходи!

Ваш пост

[indent] Вспомнить бы ещё, где дом и какую дверь нужно открывать.
[indent] Были такие двери (Игорь успел это узнать), которые открывать не стоит. Ничего хорошего за ними ты не обнаружишь: только боль и слёзы истерзанных душ. А ещё призраков прошлого, которые будут смотреть на тебя с упрёком и тяжко вздыхать. Игорь хранил за такими дверьми целое кладбище. Иногда там падали кресты и трескались надгробия — мертвецам становилось тесно, и они рвались на волю. Игорь старался удержать их. Старался изо всех сил, но они рвались, рвались, рвались, впиваясь в его кожу...
[indent] Ах да, почему он вообще подумал про дверь?
[indent] Потому что ему надо домой. Его отпустили после пожара в «Снежке», после долгой госпитализации с переломами рук, ног, рёбер, сотрясением и так нездорового мозга. Как он вообще выжил? Как его собрали после прыжка с такой высоты?..
[indent] После опытов Рубинштейна. После крови на своих руках, сбитых до ссадин костяшек, после падения во тьму и смеха Разумовского. Снова и снова, по кругу, в круговороте перьев и огня, после всех уколов и яда, циркулирующего по его крови.
[indent] Как Игорь вообще выжил?..
[indent] Да и выжил ли.
[indent] Так, дверь. Игорь с трудом заставил себя сфокусироваться на настоящем. Это Питер, он в автобусе, он свободен и (вроде как) здоров. Он едет домой. К себе домой. К своей двери. Опять двери...
[indent] Игорь тряхнул головой, отгоняя дурные мысли. Да, точно, автобус. Мир внезапно наполнился звуками: гулом разговоров пассажиров, сигналами машин, скрежетом шин. Игорь посмотрел в окно: эту остановку он узнал. Ещё немного, и он будет дома. Всё, хватит о прошлом и мёртвых. Он подумал, что было бы неплохо купить чего-то к столу. Его же дома не было почти... год? Год потерянной жизни, год пустоты, год...
[indent] Пришла пора проснуться.
[indent] Игорь вышел на своей остановке (да, он вспомнил), зашёл в когда-то любимый магазин и даже улыбнулся, увидев наполненные полки. Такие бытовые мелочи, как поход в магазин, теперь напоминали, что он живой. Игорь накупил продуктов и поспешил домой. Шёл мелкий снег — он приятно колол лицо, а под ногами то и дело оказывался лёд. Игорь смеялся, выпуская ртом пар; он уже успел забыть, что такое дождь или снег, что такое дуновение свежего ветра и прогулка по улице. Всё это осталось где-то там, словно в прошлой жизни.
[indent] Несмотря на страхи, Игорь нашёл свою дверь и даже справился с замком дрожащими руками. Прошёл в тёмный коридор, замер, не узнавая его — коридор, квартиру, запах, мебель, обои, пол. Медленно скинул ботинки, снял пальто и прошёл на когда-то уютную чистую кухню. Теперь везде была только пыль. Нет, надо начинать сначала.
[indent] Игорь включил свет (и поморщился, когда тот вспыхнул над его головой), подхватил тряпку, вытер пыль, подключил холодильник, наполнивший кухню приятным умиротворяющим гулом, разобрал пакеты. Кексы, зефиры... для кого он всё это набрал?.. Ах да, Дима любит, это для него, когда зайдёт в гости. Кофе, чай, молоко, крупы, хлеб... собачий корм?.. Для ко... ах да, Мухтар! Точно, у него же есть Мухтар!
[indent] Был Мухтар.
[indent] Где Мухтар?
[indent] Сжав тут же загудевшую голову ладонями, Игорь упал на стул и болезненно согнулся. Почему?.. Почему в его жизни всё так?.. Его давно никто не ждёт, и он никого не ждёт. Дима не придёт, Мухтара нет, Юля мертва. У него ни работы, ни будущего, ни даже самого себя. Он один, совсем один, и зачем только...
[indent] Звонок в дверь заставил вздрогнуть. Игорь подскочил, недоверчиво смотря в сторону коридора, и очнулся, только когда позвонили снова. Ему же не мерещится? Кто-то действительно пришёл?.. Игорь робко подошёл к двери — послышался нетерпеливый собачий лай. Игорь тут же провернул замок, распахнул дверь и замер, не веря своим глазам. Это же... Это же...
[indent] — Дима... — прошептал он, смотря в знакомое до боли лицо. — Мухтар.
[indent] Пёс тут же восторженно залаял и подпрыгнул на месте — благо, Дима держал поводок крепко. Игорь смотрел на него и не знал: пускали ли его к нему, сообщали ли хоть что-то, кто они теперь с Димой друг другу. Впрочем, это было не столь важно. Главное, что он пришёл.
[indent] — Заходите, — сказал Игорь и сделал шаг назад. Он опустился на корточки, чтобы обнять и потрепать за шею Мухтара. — Дим, я...
[indent] Он встал, смотря в знакомые до боли светлые глаза.
[indent] — Я купил зефиры к чаю, — вот и всё, что сумел сказать Игорь.

DONNA NOBLE
Doctor Who | Доктор Кто

  Catherine Tate
Сурганова и Оркестр - Гертруда
Но ей так смешно от этой лирики,
Взглядов и выстрелов вверх и в упор.
Она не любит тебя так искренне.
Нарисуйте ее, Сальвадор!
Ссылка на биографию персонажа:
[indent] Сильная, независимая, с таймлордами.

Взаимодействие с персонажем:
[indent] Ты вечно все портишь, Донна! Ты и твоя ненормальная семейка. У тебя было столько прекрасных случаев умереть, столько возможностей закончить свою никчемную жизнь и хотя бы погибнуть с огоньком - от рук автоботов, быть съеденной инопланетной паучихой или сдохнуть в отравляющих парах АТМОСа, - но ты даже на это оказалась неспособной. Только ты могла проспать вторжение инопланетян, Донна, надравшись из-за неразделенной любви.
[indent] Одинокая. Бесполезная. Незначительная. Ты всегда это знала.
[indent] И все же каким-то совершенно противоестественным образом (о какой нормальности может идти речь, когда вмешивается Доктор), ты из песчинки в часах, одной из шести миллиардов таких же, стала незаменимой шестеренкой в слишком сложном для примитивного человеческого разума механизме Вселенной. Что это, Донна? Слепая удача или во всех этих бреднях про большое сердце и светлую душу все-таки что-то есть?
[indent] Потому что за всей этой ершистостью, бездной сарказма и голосом, больше похожим на тревожную сирену, достаточной всей этой ерунды, попадающей под понятие "человечность".
[indent] Ты просто невыносима.
[indent] Но спорить с тем, что ты необходима вашей планетке и, может быть, парочке других, становится почти невозможно. Ты самое противоречивое существо, с которым мне доводилось встречаться.
[indent] Твоя история не закончена.

Связь с вами:
[indent] Гостевая, ЛС.

Пожелания к игроку:
[indent] Мы с Элевеном хотим Донну! Более того, мы хотим Доктора Донну. Как и что - придумаем вместе, парочка мыслишек имеется, и в любом случае - наш каст, творим, что хотим, а если не творим, то вытворяем. Взаимодействие между Мастером и Донной вижу в стиле partners in crime с вынужденным знаком + и попытками научить Мастяна "как правильно". Ну и кто-то должен напоминать нам с Доктором, что мы дурачки оба два.
[indent] Донна слишком потрясающий персонаж, чтобы вот так просто ее отпустить, и вообще пусть Десятый не жадничает, нам тоже хочется.
[indent] По требования: любить персонажа, писать грамотно, иметь чувство юмора. Играем на релаксе, без спидпостинга. Любим, ждем и все такое.

Ваш пост

Галлифрей был ужасно скучным.
Таймлорды и в лучшие свои времена имели довольно смутное представление о развлечениях, в этом же осколке Войны Времени смеяться и вовсе разучились. Кажется, это в нем пугало их больше прочего. Впрочем, поводов для веселья становится не так уж много, когда тебя запирают в самой охраняемой камере самой дальней башни. Зато на вид из окна жаловаться было грешно.
Мастер любил грешить. А вот камеры — нет.
Лицезрение ржаво-рыжей, выжженной земли там, где раньше под степными ветрами волновались бескрайние алые поля, кого угодно сведет с ума, но Мастеру повезло, ему это уже не грозило. Зато закаты были потрясающие, сияющие золотом и багрянцем, расплескавшиеся на все небо...
И транслировали их круглосуточно.
Разумеется, побег был лишь вопросом времени, и его потребовалось не так уж много. Хотя сложно говорить о времени, когда находишься в карманной вселенной, изо дня вдень переживающей свои последние мгновения. В любом случае, Мастер от нечего делать успел посчитать расстояние между каждым видневшимся из узилища обломком скалы, зная лишь высоту резиденции лорда-Кастелляна. Он смеялся каждый раз, представляя себе его лицо, когда тот узнает, что самый важный пленник павшего Галлифрея просто исчез, и смех его далеко разносился по гулким пустым коридорам, заставляя тюремщиков смятенно переглядываться...

— Так вы говорите, он появится, этот Доктор?
Невысокий и полноватый гуманоид в строгом, элегантном костюме нервно перебирает пальцами по разложенным перед ним документам и спискам, предвкушающе нервным движением языка облизывает тонкие губы, на мгновение демонстрируя совершенно нечеловеческие острые зубы.
— Можете мне верить, достопочтенный Гиллеван, — голос Мастера, почесывающего за ухом тварь, больше всего напоминавшую помесь крысы и свиньи, нежащейся у него на коленях, звучит мягко, вкрадчиво, и правда вызывая необъяснимое желание довериться этому едва знакомому, но такому приятному человеку. — Он станет украшением этого вечера и вашим самым ценным гостем. Он не сможет устоять.
Мастер многозначительно прищуривается, а достопочтенный трясется в приступе смеха — сухого и ломкого, как перестук костей по голым камням. И, видимо, именно поэтому не обращает внимания на то, каким острым и холодным на пару мгновений становится взгляд его уважаемого гостя. Когда коллекционер вновь поднимает глаза на собеседника, тот в знак солидарности тоже улыбается уголками губ.
Мастер явился сюда пару дней тому назад. Даже самая вымуштрованная охрана перестает быть для тебя проблемой, если ты еще подростком развлекался тем, что гипнотизировал своих однокурсников. Доктор, вот уж где свило гнездо сострадание, как-то по его взгляду определял, что Мастер снова проделал свой любимый фокус, и мог часами носится по Академии, разыскивая очередных жертв специфического чувства юмора своего лучшего друга. Было забавно за этим наблюдать, иногда включаясь в процесс: "холодно, Тета, вот-вот солнце замерзнет!"
Мастер скучал по тем временам, скучал по Тете. Скучал по Доктору. Даже тогда, на Вэлианте, ни Джек Харкнесс, чьи бесконечные смерти приелись быстрее круассан с шоколадом, ни Люси Саксон, его милая, послушная, сломанная куколка Люси, с которой они сначала смотрели фантастику, швыряясь попкорном в экран, а затем занимались разнузданным сексом (видели бы все эти добропорядочные столпы английского общества свою Первую Леди в эти моменты), не могли развеять его скуку, утолить этот терзавший его голод...
Тогда он бросал жену одну в постели и шел в зал совещаний, к Доктору — такому дряхлому, такому жалкому, такому, черт бы его побрал, все_еще_не_сломленному. Мастер видел это в его потускневших глазах, знал, что у него есть план, и пытался найти разгадку, часами в тишине и почти полной темноте разглядывая своего древнейшего врага и единственного друга. Сколько раз Мастер душил в себе желание плюнуть на все, вернуть Доктору силы и энергию жизни, протянув руку, как в детстве когда-то. Сколько раз вспоминал все моменты унижения и его предательства. Сколько раз поднимающаяся внутри волна ярости и обиды стирала проступавшее на подкорке мозга "я тебя прощаю".
"Я тебя прощаю", — это были его слова, но Доктор украл их, как и многое другое, когда все это жалкое, вопящее человечество молилось ему, как новому мессии. Украл и подло использовал против него, ударил между третьим и четвертым, делая вид, что снова играет в героя-спасителя. Снова отдавая Мастера Смерти, как когда-то вручил одной из Менти Селести юного Кощея.
Мастер знал, что безумен, и эта одержимость удобно сосуществовала с его безумием. Даже вмешательство Рассилона, "излечившего" его от "барабанов" в голове, решив, что поможет склонить безумца на свою сторону, не спасло ситуацию. Монстр Франкенштейна взбунтовался и вырвался из клетки к ужасу своего создателя, и теперь был свободен. Свободен и опустошен. Всю свою жизнь Мастер жаждал избавиться от сводящего с ума барабанного боя, зовущего на вечную войну с миром, однако бесконечная космическая тишина оказалась ничуть не лучше. Тишина и пустота, которую необходимо было заполнить, пока та не поглотила самое себя.
Мастер умел бороться с пустотой и скукой только одним способом.
— Выпьем за успешное завершение вечера, друг мой! Вы ведь позволите назвать себя другом? Нам пора, гости начинают прибывать.
Мастер растягивает губы в счастливой улыбке, залпом опустошая бокал с чем-то приторным, сладким до тошноты, как и его заверения в вечной дружбе, и встает вслед за хозяином кабинета, брезгливо спихивая с колен жалобно хрюкнувшую тварь.

Он некоторое время ленивым взглядом скользит по разномастной толпе коллекционеров, бизнесменов, простых искателей острых ощущений с распухшими от нулей счетов в галактических банках. Кредиты — начальная ставка и, если угодно, членский взнос — единственная возможность получить приглашение. Только если ты не новый лучший друг достопочтенного Гиллевана, блистательного престидижитатора на этом празднике жизни и плоти — ну или считавшего себя таковым. Мастер отстукивает пальцами по золоченым перилам балкона привычный ритм — раз-два-три-четыре — и уже начинает немного волноваться, что "сэр Доктор" не получит сообщения или для разнообразия решит проявить осторожность... Но нет, дерзкий вихор мелькает в толпе, с целеустремленностью взявшего след терьера прокладывающего себе путь к столам с закусками.
Мастер победно усмехается и быстро спускается в зал, на ходу поправляя темно-бордовый галстук-аскот, пронзенный брильянтовой булавкой. Подхватывает с подноса официанта бокал с голубым, как мечты одалиски, шампанским и на несколько мгновений замирает, чуть склонив голову к плечу, наблюдает за жалкими попыткам Доктора флиртовать с какой-то дамой.
— Фу, Доктор, сидеть, — не размениваясь на приветствия, заявляет о себе Мастер, как обычно насмехаясь. — Не приставай к гостям.
Взгляд темных глаз устремляет к женщине, быстро оценивая ее убор и манеру себя держать. Он не помнит ее среди приглашенных, хотя посвятил спискам пару бесценных часов, чтобы знать, с кем придется иметь дело, но тем не менее вежливо улыбается.
— Ну же, отомри и представь меня своей даме.